Дед Егор с «Уразайских» гор
Преодолевая первую возвышенность, путешественники спускаются в долину, где чуть в стороне от основной магистрали и расположена утопающая в снегах деревня Уразай, население которой теперь состоит всего из двух жителей. Однако случайный человек вряд ли сможет найти туда дорогу: отсутствует табличка с названием деревни, да и по мосту через речку уверенно проехать можно только зимой.
Ни для кого не секрет, что села и деревни не только в Тарском районе, а и во всей стране постепенно лишаются своих жителей. Дома рушатся, улицы и огороды зарастают бурьяном. И поделать с этим, к сожалению, ничего нельзя. Таковы реалии современного мира. Молодежь покидает сельскую местность в поисках лучшей доли.
Уразай начал терять своих жителей после гибельного пожара, случившегося в середине 2000-х. Тогда выгорела почти вся деревня, за исключением семи домов. В самом крепком из них, состоящем из комнаты и кухни, обитает Егор Николаевич Савиных. Ему 85 лет. Благодаря собранным на затылке в хвост седым волосам, носу с легкой горбинкой, а также не по-стариковски цепкому взгляду, он напоминает пирата, вынужденно сошедшего на берег. Два года назад дед Егор похоронил супругу, с которой отметил бриллиантовую свадьбу, но духом не пал.
- Многие, кто в моем возрасте теряют близких, начинают пить. Но кому лучше делают? Только жизнь себе укорачивают. Не хочу, чтобы меня лихом поминали и говорили потом, что дед от водки умер.
Пенсионер наотрез отказывается переезжать в Нагорное, куда его зовет глава поселения, или в Тару к своим племянницам, которые навещают его по пятницам, привозя лекарства и продукты.
- Я здесь всю жизнь прожил. Все, что меня окружает, сделано вот этими руками, - говорит добровольный отшельник и демонстрирует нам натруженные руки земледельца. - Как подумаю, что после моего отъезда дом опустеет, а огород зарастет - сердце кровью обливается. Пока шевелюсь маленько, никуда отсюда не уеду.
Его некогда крепкое крестьянское хозяйство теперь состоит из двух котов, Васьки и Фильки, а также огорода в 10 соток, на котором он, несмотря на уговоры родных, продолжает самостоятельно выращивать картошку, капусту, морковку, помидоры, огурцы, лук и прочую мелочь.
Более тридцати лет Егор Николаевич проработал механизатором. Летом пахал землю и сеял хлеб, а зимой помогал односельчанам вывозить с полей сено и чистил от снега дороги. Теперь эти поля, которые он всю жизнь возделывал и знал вдоль и поперек, уже заросли сорняками и мелколесьем.
Вспоминая о прошлой жизни, дед Егор говорит, что Уразай был большой и веселой деревней, с немалым количеством молодежи. В подтверждение своих слов он рассказал нам с лукавой искоркой в глазах несколько историй из своей молодости, сопроводив их истинно народными присказками и частушками, которые по понятным причинам привести здесь нельзя, но хохотали мы от души.
Просыпаясь, первым делом хозяин затапливает печь и наводит в доме порядок: подметает или моет полы. Потом идет во двор и чистит снег. Ближе к полудню начинает готовить себе еду: варит суп или картошку в мундирах и жарит сало. Между делом смотрит телевизор и читает. В приоритете в него газеты «ЗОЖ», «1000 советов» и, что особенно приятно, «Тарское Прииртышье».
- Что греха таить, зимой бывает одному скучно. С бабкой-то веселее было, где и поскандалишь, без этого никак. Всю жизнь же целуючи не проживешь. А теперь вот один остался, котов своих только и воспитываю.
Скоротать время помогает общение с неподалеку живущим другим обитателем деревни - Иваном, который за умеренную плату, выполняет тяжелую физическую работу. Он почти на 30 лет моложе Егора Николаевича и в Уразай переехал недавно. Кроме соседа деда время от времени навещают врачи скорой помощи, почтальон, приносящий свежую прессу и пенсию, а также работники Нагорно-Ивановского поселения, регулярно прочищающие зимой дорогу до его дома. Но большую часть времени он проводит в одиночестве.
- Иногда бывает страшно. Несколько раз слышал, как в поле волки воют. Но люди сейчас есть пострашнее зверя, могут старика за сто рублей убить. Правда, на этот случай у меня ружье припасено.
С этими словами хозяин проходит из кухни в комнату, отпирает стоящий в углу сейф и достает старенькую, но ухоженную двустволку 16-го калибра.
- Я с малых лет любил охотиться, без зайца или птицы из лесу никогда не возвращался, так что, в крайнем случае, отобьюсь, - улыбается хозяин.
Мы пробыли в гостях у деда Егора половину дня. За это время он успел нам многое рассказать о деревне и о людях, когда-то ее населявших. Большинство его историй, как это свойственно пожилым людям, неизменно заканчивались сравнением времени его молодости с современностью.
- Раньше жизнь другая была. Мы сызмальства трудились, находили время и для шуток, и для дела, а сейчас молодежь не хочет землю обрабатывать, привыкли жить на всем готовом.
Уезжая в Тару и глядя на одиноко стоящую у ворот фигуру деда Егора, вышедшего нас проводить, невольно подумалось о том, что своим существованием он продлевает век родной ему деревни, с которой за это время уже сросся корнями. Не станет его и исчезнет память о шумных и трудолюбивых жителях Уразая, которых с особой теплотой вспоминает последний коренной житель села. Они были счастливы, что могут работать на родной земле, радовались каждому новому дню и верили в то, что их село будет процветать.
Все эти размышления навеяли на нас щемящую грусть. И потом, когда за окном редакционного автомобиля начали один за другим мелькать зимние пейзажи, воображение само нарисовало нам картины будущего, когда вслед за исчезнувшими деревнями и селами района придет черед и…
Фото Евгения Захарова
Автор: Андрей Казаков