Наверняка многим из нас знакомо чувство удивления, когда на дальней полке в кладовке вдруг находили какую-то вещицу, о существовании которой уже давно забыли. Прежде она казалась ненужной, но жалко было выбросить, а тут вдруг смотришь на нее совсем другими глазами: чем не музейный экспонат? 
А если еще и не ты ее туда положил, а дедушка или дедушка дедушки, или прежние хозяева дома, то удивляешься вдвойне. 
     Похожая история произошла в СИЗО, ко­гда его сотрудники взялись наводить порядок в одном из кабинетов своего старинного знания, построенного еще в середине XIX века. 
     И там, в шкафу, в который давно никто не заглядывал, в куче бумаг советского времени оказались две толстенные книги с малопонятным современному человеку содержанием – на старославянском языке. Первая пришедшая в голову догадка, что это какие-то церковные тексты, вскоре подтвердилась. Оба фолианта оказались псалтирями – собраниями псалмов. Одну из них, как подсказал нам отец Владимир, предваряет катехизис – краткое изложение христианского вероучения. Особого внимания заслуживают переплет и корки, сделанные из дерева и обтянутые кожей. Когда-то книги застегивались кожаными ремешками, правда, они от времени порвались.
     В одной из книг – печатный текст, в другой – он тоже кажется на первый взгляд печатным: каждая буковка, каждое титло, надстрочный знак, выведены отдельно. Но при внимательном рассмотрении, под лупу, находишь небольшие отличия. Тут надо отдать должное усидчивости и каллиграфическому таланту переписчика.  
     Конечно же, всех интересует возраст находок. Специалисты по древним книгам, с которыми мы связались, не рискнули назвать по фотографиям даже приблизительное время появления на свет этих раритетов. Им необходимо увидеть и пощупать бумагу: в каждом веке она своя. Мы же, имея такую возможность, изучили каждую страничку и в рукописной книге – спасибо капиталистам, которые гордились своей продукцией, – нашли оттиски штемпеля «Фабрикъ Ятесъ №5». Это говорит о том, что бумага была изготовлена на одном из заводов уральских предпринимателей английских подданных Ивана (Джона) и Фомы (Томаса) Ятесов.   
     Свою первую фабрику, Михайловскую, Иван Егорович построил в 1863 году на реке Кубе в Красноуфимском уезде Пермской губернии, где производил бумагу довольно высокого качества, что подтверждала медаль Всероссийской промышленной выставки 1882 года. Строительство другой фабрики, названной Сибирской, началось в конце 1870-х на реке Пышме, в 100 верстах от Екатеринбурга. Свою первую продукцию, которая маркировалась как «Фабрикъ Ятесъ», она дала, если верить найденным сведениям, в 1883 году. Скорее всего, ко времени существования этого предприятия можно отнести бумагу, взятую для создания рукописного экземпляра псалтири. 
     Кстати, если речь зашла о Ятесах, стоит упомянуть, что именно Иван Егорович стал владельцем в 1902 году Успенской писчебумажной фабрики в селе Заводо-Успенском Тюменского округа – производства, которое открыл во второй половине 1880-х тарский купец 1-й гильдии Алексей Щербаков. Однако к концу века дела у Алексея Ивановича пошли неважно, он был вынужден объявить себя банкротом и продать свой завод. Подробнее об этом можно прочесть в работах тарского историка Александра Жирова. 
     Вторая книга, опять же судя по бумаге, более древняя, но найти каких-то зацепок для примерной датировки нам не удалось. Оставим право делать выводы специалистам. 
     Возникает вопрос: кому и зачем нужно было переписывать церковную книгу во второй половине XIX века? В то время печатные станки уже были далеко не редкостью, ежегодно издавались тысячи книг, причем по количеству названий и по тиражу первое место занимала литература религиозного содержания. Можно предположить, что за перо взялся кто-то из заключенных, несмотря на то, что обычно этим занимались монахи (хотя одно другого не исключает), а может быть, она была изготовлена далеко от Тары, и ее принес в тюрьму кто-то из арестантов, надзирателей или священников. 
     Известно, что при Тарской тюрьме существовала церковь. Сведений о ней в литературе встречается немного, тут полно еще белых пятен. В Тобольском архиве хранится «Проект на постройку деревянной церкви при Тарском тюремном замке 1903 года». Был ли он реализован и в каком виде, еще предстоит выяснить. Мы можем лишь утверждать, что, согласно документам Тарского филиала Исторического архива Омской области, храм находился в отдельном здании, отапливался двумя голландскими печами. Когда он был построен, в информации, представленной Тарской уездной тюрьмой в тюремное отделение министерства юстиции Временного Сибирского правительства 30 ноября 1918 года, данных нет. Там же, например, сообщалось, что здание тюремной больницы построили в 1915 году, а про церковь составители той справки уже забыли. Впрочем, не много-то наши предки тогда помнили и об основных постройках, где содержались заключенные: «По заявлению старослужащих, тюрьма в этом здании помещается более 60 лет, и эти здания были построены частными лицами». Мы знаем чуть больше и обязательно расскажем об этом как-нибудь в другой раз.
     Возвращаясь к найденным томам, предположим, что ими мог пользоваться прото­иерей Петр Софонов, законоучитель уездного училища, женской прогимназии, попечитель Тарского дома призрения бедных и сиропитательного дома. С 1877 по 1889 год Петр Васильевич окормлял тюремную церковь и все последующие годы своей жизни заботился о спасении душ осужденных за преступления.  
     Удивляет еще один факт: как такие книги сумели уцелеть на протяжении советского периода истории страны. Попади они в руки безбожников-большевиков, те не стали бы с ними церемониться – отправили бы в печь на растопку. Но почему-то никто из работников тюрьмы и впоследствии СИЗО, к счастью, так не поступил, и обнаруженные сейчас старинные псалтири скоро займут свое место в каком-то музее. А, если спецы по древним книгам сумеют приоткрыть завесу тайны пошире, читатели «ТП» узнают об этом первыми.